Хотя еще с XIX века считается, что женщина, изображенная на этом полотне, является Леокадией Соррилья, точных сведений о том, кого все-таки изобразил Гойя, нет. Художник жил с Леокадией в последние годы жизни, однако неясно, были ли они любовниками.
Женщина выглядит моложе, чем была Леокадия в период написания произведения, ее охваченная печалью фигура первоначально опиралась на камин, позднее переделаный художником в скалистую
возвышенность. Небо в данной работе является одним из самых светлых среди всех произведений цикла черной живописи. Возможно, чувственная поза женщины должна была контрастировать с тяжкой
мрачностью Стариков за похлебкой, выступая, таким образом, оппозицией молодости и
красоты по отношению к мраку, дряхлости и смерти.