Отдавая дань изумительной смелости живописных находок Веласкеса, двести лет спустя французский
художник Эдуард Мане (1832-1883), увидевший портрет Шут Пабло де Вальядолид, писал, что считает его самым удивительным из всего увиденного им, а возможно, и из
всех
написанных до сих пор картин. Здесь автору удалось создать необычное размытое пространство, геометрически не связанное ни с плоскостью пола, ни со стенами. Фигура Пабло де Вальядолид,
исполнявшего роль придворного шута с 1632 г. и до самой своей смерти, передана художником с поразительной достоверностью; на картине она ввергнута в пространство неопределенного фона,
обозначенного лишь тенью, отбрасываемой фигурой шута, и постепенными переходами света. Подобно актеру на воображаемых театральных подмостках, шут предстает перед нами в позе декламирования, что
не лишено определенного смысла - вполне вероятно, что своему пребыванию при королевском дворе портретируемый был обязан своим комическим способностям или актерскому таланту. Вся работа выполнена
с минимальным использованием художественных средств, но при этом она также характеризуется особой уверенностью и точностью мазка, присущей зрелому Веласкесу.